Вчера посмотрела серию " Повседневная жизнь" из нового американского документального сериала "В тени второй мировой войны" (2017).
"Выращивайте для победы" ("Plant a Victory Garden") : в Англии парки, скверы, ипподромы, площадки для гольфа, даже земля в королевских поместьях были раскопаны под урожаи овощей - на 43% земель больше. В 1942 году собрали рекордный урожай за все время. Были карточки и хлеб по ним плохого качества. Богатые могли достать еду за деньги, но королевская семья елa то же, что простые жители Лондона. Элеонора Рузвельт вспоминала, что во время государственного визита в 1941 в Букингемском дворце им достали красивейшие тарелки, а хлеб был тот же самый, что у всех жителей, военный. "Национальный хлеб, достойный короля,"- как она выразилась.
Сразу вспомнилось, как обжирались в блокадном Ленинграде даже мелкие чины.
На эту тему написано много.Как пример из прошлогоднего поста: "Вторая часть "Блокадной книги" с дневникoм Юры Рябинкина просто все переворачивает и оставилa очень гнетущее ощущение. «17 сентября. Сегодня произошло важное событие для нашей семьи. В нашу квартиру вселяется управляющий строй-трестом. Некий И. с женой…» (Игошин) «29 октября. Но самое обидное, самое плохое для меня, что я здесь живу в голоде, холоде, среди блох, а рядом комната, где жизнь совсем иная – всегда хлеб, каша, мясо, конфеты, тепло. Яркая эстонская керосиновая лампа, комфорт. Это называется завистью, то, что я чувствую при мысли об Анфисе Николаевне, но побороть ее не могу…" «9—10 ноября. И все-таки могу твердо сказать. Не будь рядом сытых, я бы ко всему привык. Видя на нашей кухне кастрюли с недоеденными обедами и завтраками Анфисы Николаевны, я не могу больше… Pазрываюсь на части, буквально конечно, нет, но кажется… И запах хлеба, блинов, каши щекочет ноздри, как бы говоря: „Вот видишь! Вот видишь! А ты голодай, тебе нельзя…“ Я привык к обстрелу; привык к бомбежке, но к этому я не могу привыкнуть — не могу!... Сегодня вечером после тревоги сходил в магазин, что на Сенной. В рукопашной схватке в огромной тесноте, такой тесноте, что кричали, стонали, рыдали взрослые люди, удалось ценой невероятных физических усилий, протискаться, пробиться без очереди в магазин и получить 190 г. сливочного масла и 500 г. колбасы из конины с соей. Когда я пришел домой, почувствовал сильные боли в груди, точно такие, какие я испытывал два года тому назад ». "24 декабря... Крайняя к кухне комната занята И-выми. О них нечего говорить. Весело топится у них в комнате буржуйка, вкусный запах идет из-под их дверей, счастьем, чувством сытости светятся лица жильцов этой квартиры. И рядом... пустая комната, оклеенная коричневыми обоями; окно разбито, гуляет холодный ветер с улицы, голый дубовый стол у стены и голая этажерка в углу. Пыль и паутина по стенам..." 16-летний Юрa Рябинкин умер от голода в январе 1942 и даже не упомянут в Книге памяти «Возвращённые имена», как будто его никогда и не было, a Игошин, поди, медаль "За оборону Ленинграда" получил..."
Journal information